Серый ветер воли.
Как жаль, что я плохо рисую. Иначе я бы непременно нарисовал тебе Зиму. Ту самую - с пушистым снегом и звонким льдом.
Я бы раскрасил улицы белым. Я бы согрел деревья снегом. Я бы заставил опавшую листву хрустеть под ногами от инея.
Как жаль, что я плохо рисую.
А все что я могу - протянуть теплый шерстяной и непременно клетчатый плед. Протянуть чашку ароматного чая и подать блюдечко с запеченными в меду яблоками. Да-да - они посыпаны корицей. Я плотнее задерну шторы - что бы не видеть серости за окном. И сяду напротив тебя с гитарой. Ты еще не знаешь, что я для тебя сложил несколько новых баллад.
В комнате полумрак. Ее освещает только лишь настольная лампа. Она рыжая с оттенками красного. Вся такая модная и неуместная в этой комнате, убранной в этническом стиле. Она слишком современна, но достойна находиться тут хотя бы из-за света, который распространяет вокруг. Он мягкий и теплый. И его достаточно, что бы видеть твое лицо.
Улыбаюсь. Легонько трогаю струны. Моя гитара как всегда меня не подводит - звук чист и ясен.
И несмотря на то, что у меня немного болит горло - я пою. Тихо. Поздний час.
Пусть приснится тебе голубая река
Кони в сумерках на берегу.
И дорога, что лентой уходит в закат.
Я чудесный твой сон сберегу.
И вдруг я слышу звон - не струн, не дождя по подоконнику. Нет. Этот такой неповторимый звон - налетевшей свирепой вьюги. Ты поднимаешь глаза и смотришь на закрытое окно. Медленно поднимаешься, плед спадает с плеч. Делаешь шаг вперед и раздвигаешь шторы. Я стою за твоей спиной, прислонив гитару к стене.
За окном пурга. Такая сильная и свирепая, что не верится, что это явь.
- Доколдовались. - Улыбаясь говоришь ты и смеешься.
А за окном - метель...
.. Как жаль, что я плохо рисую...
Я бы раскрасил улицы белым. Я бы согрел деревья снегом. Я бы заставил опавшую листву хрустеть под ногами от инея.
Как жаль, что я плохо рисую.
А все что я могу - протянуть теплый шерстяной и непременно клетчатый плед. Протянуть чашку ароматного чая и подать блюдечко с запеченными в меду яблоками. Да-да - они посыпаны корицей. Я плотнее задерну шторы - что бы не видеть серости за окном. И сяду напротив тебя с гитарой. Ты еще не знаешь, что я для тебя сложил несколько новых баллад.
В комнате полумрак. Ее освещает только лишь настольная лампа. Она рыжая с оттенками красного. Вся такая модная и неуместная в этой комнате, убранной в этническом стиле. Она слишком современна, но достойна находиться тут хотя бы из-за света, который распространяет вокруг. Он мягкий и теплый. И его достаточно, что бы видеть твое лицо.
Улыбаюсь. Легонько трогаю струны. Моя гитара как всегда меня не подводит - звук чист и ясен.
И несмотря на то, что у меня немного болит горло - я пою. Тихо. Поздний час.
Пусть приснится тебе голубая река
Кони в сумерках на берегу.
И дорога, что лентой уходит в закат.
Я чудесный твой сон сберегу.
И вдруг я слышу звон - не струн, не дождя по подоконнику. Нет. Этот такой неповторимый звон - налетевшей свирепой вьюги. Ты поднимаешь глаза и смотришь на закрытое окно. Медленно поднимаешься, плед спадает с плеч. Делаешь шаг вперед и раздвигаешь шторы. Я стою за твоей спиной, прислонив гитару к стене.
За окном пурга. Такая сильная и свирепая, что не верится, что это явь.
- Доколдовались. - Улыбаясь говоришь ты и смеешься.
А за окном - метель...
.. Как жаль, что я плохо рисую...