Но сейчас, прочитывая сборник "Отметка Калта", я невольно вспоминаю ее.
Я вспоминаю, как меня захватило с первых предложений:
[отметка: — 136.57.07]
Кто умер первым?
В большинстве хроник будет упомянута смерть Гонория Луциеля (капитан, Двести девятая рота) и семнадцати прочих от руки Сорота Чура на ротной палубе крейсера «Самофракия» на отметке — 00.19.45, однако на самом деле это были не первые боевые потери.
Я вспоминаю, как я практически сразу прониклась к Эониду Тиэлю:
[отметка: — 116.50.32]
Эонид Тиель, Ультрамарин, подверженный дисциплинарному взысканию, садится в сине-золотой «Громовой ястреб» в двух тысячах километров к югу от Нумина.
[...]
От Хоруса получены данные разведки. Теоретическое опознано. Тиель полагает, что это, должно быть, куда больше, чем теоретическое, раз предприняты такие сборы и приготовления, если только новоявленный не рвется продемонстрировать свое главенство. Чтобы мобилизовать Тринадцатый, крупнейший из всех легионов, ради одиночного военного действия, нужно иметь яйца. Чтобы говорить Робауту Жиллиману, примарху, которому меньше всего нужно кому-то что-то демонстрировать, как он должен исполнять свой долг, требуются яйца из адамантия. А чтобы предположить, что Жиллиману может потребоваться помощь…
читать дальше
Или, возможно, новый проявил творческий подход и увидел шанс для отребья Лоргара поднабраться блеска славы Жиллимана — объединятся, и перед ними будет наглядный пример.
Эонид Тиель, Ультрамарин, произнес эти мысли вслух.
Дисциплинарное взыскание он получил не за них.
Помню, как меня убили эти последние фразы, и я в красках представляла, как вел себя Тиэль, когда произносил вслух эти мысли. Но поняла, что не могу представить, за что Ультрамарин мог получить взыскание... И это подхлестнуло меня читать дальше...
Прекрасный Вентан. Удивительные Таурен И Хесст. Да все... Все герои, даже мельком упомянутые, колоритны и запоминаются.
"Отметка Калта"
Я осталась в полном восторге от "не ведая страха" и ждала, когда же снова в книгах появятся эти персонажи.
И вот - "отметка Калта", рассказ "Былой Калт". Прочитан на одном дыхании от первой буквы до последней.
Я все также в восторге от Вентана, Таурен и многих других. Мне очень понравилось описание подземных Аркологий.
А Семнадцатый показан... именно такими фанатиками, какими должны быть эти астартес...
Я еще не дочитала сборник. Но "Былой Калт" хочется выделить отдельно.
Хотя бы за это:
Кто умрет последним?
Первым в Боевой Сводке значится имя Гонория Люциеля, но кто станет последним? Предательство, которое подстроил Магистр Войны, началось гибелью Ультрадесантника, но капитан Рем Вентан из Четвертой роты поклялся, что оно завершится смертью Несущего Слово. Не одного из оборванных отбросов из братств культистов, не выдернутой из эмпиреев бескожей мерзости, а воина XVII Легиона.
Вентан записал это своим угловатым почерком на бумажной полоске для обетов. Сиданс с Баркой выступили свидетелями, а Селатон прикрепил полоску с восковой печатью к эфесу своего гладия. Вентан станет тем, кто вытащит последнего из сынов Лоргара на поверхность Калта, сорвет с него доспех и швырнет ублюдка на облученную землю.
Он будет ждать, наблюдая, как едкие лучи отравленного солнца сжигают плоть на костях Несущего Слово. Один слой кожи за другим будет чернеть и отваливаться, словно шлак, ядовитый воздух обожжет предателю горло, придушив крики и заставив выблевывать наружу пенящиеся и распадающиеся остатки легких.
И за миг до того как смертоносные лучи светила наконец прикончат Несущего Слово, Вентан всадит ему в череп заряд из болтера
Последним умрет Несущий Слово, сраженный рукой Ультрадесантника.
Это не теория.
Чистая практика.
Первым в Боевой Сводке значится имя Гонория Люциеля, но кто станет последним? Предательство, которое подстроил Магистр Войны, началось гибелью Ультрадесантника, но капитан Рем Вентан из Четвертой роты поклялся, что оно завершится смертью Несущего Слово. Не одного из оборванных отбросов из братств культистов, не выдернутой из эмпиреев бескожей мерзости, а воина XVII Легиона.
Вентан записал это своим угловатым почерком на бумажной полоске для обетов. Сиданс с Баркой выступили свидетелями, а Селатон прикрепил полоску с восковой печатью к эфесу своего гладия. Вентан станет тем, кто вытащит последнего из сынов Лоргара на поверхность Калта, сорвет с него доспех и швырнет ублюдка на облученную землю.
Он будет ждать, наблюдая, как едкие лучи отравленного солнца сжигают плоть на костях Несущего Слово. Один слой кожи за другим будет чернеть и отваливаться, словно шлак, ядовитый воздух обожжет предателю горло, придушив крики и заставив выблевывать наружу пенящиеся и распадающиеся остатки легких.
И за миг до того как смертоносные лучи светила наконец прикончат Несущего Слово, Вентан всадит ему в череп заряд из болтера
Последним умрет Несущий Слово, сраженный рукой Ультрадесантника.
Это не теория.
Чистая практика.